История города Кокчетава (ныне Кокшетау) в документах.
«Настоящий историк, на мой взгляд, должен писать, опираясь на документы».
В.В. Шигин.
200 лет назад, 29 апреля (по старому стилю)/ 11 мая (по новому стилю) 1824 года, был основан город Кокчетав (ныне Кокшетау) как военное укрепление и административный центр Кокчетавского внешнего округа в соответствии с положениями «Устава о Сибирских Киргизах», утвержденного 22 июля 1822 года императором Александром I. На основании данного Устава в состав Западно-Сибирского генерал-губернаторства вошла территория Среднего жуза.
Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1-е. С 1649 по 12 декабря 1825. Т. 38: 1822-1823.СПб.:Тип. 2-го Отд-ния Собств. Е.И.В. канцелярии, 1830. Государственная публичная историческая библиотека, г. Москва.
Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1-е. С 1649 по 12 декабря 1825. Т. 38: 1822-1823. № 29127. 22 июля 1822 г. Устав о Сибирских Киргизах. Стр. 417. СПб.:Тип. 2-го Отд-ния Собств. Е.И.В. канцелярии, 1830. Государственная публичная историческая библиотека, г. Москва.
Официальное открытие второго внешнего округа с приказом (администрацией) под названием Кокчетавского состоялось 29 апреля/ 11 мая 1824 года в Боровом, а 17сентября 1824 года Правительствующим Сенатом Российской империи было утверждено это открытие. В томе № 39 сборника «Полное собрание законов Российской империи с 1649 года по 12 декабря 1825», посвященном 1824 году, на 529 странице под номером 30061 сделана запись:
Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1-е. С 1649 по 12 декабря 1825. Т. 39: 1824. 17.09.1824 г. № 30061. Стр. 529. СПб., 1830. Государственная публичная историческая библиотека, г. Москва.
«30061. Сентября 17. Сенатский. Об открытии в Сибири второго внешнего округа с Приказом оного, под названием Кокчетавского.
Правительствующий Сенат слушали рапорт исправляющего должность Омского Областного Начальника, коим доносит, что на основании Высочайше утвержденного в 22 день Июля 1822 года Устава о Сибирских Киргизах, 29 Апреля сего года открыт второй внешний округ с Приказом оного, под названием Кокчетавского. Приказали: о сем для сведения дать знать всем Гг. Министрам, Военным Генерал-Губернаторам, Генерал-Губернаторам, Военным Губернаторам, управляющим Гражданскою частью, Губернским и Областным Правлениям и Правительствам и Присутственным местам указами; в Святейший же Правительствующий Синод и во все Правительствующего Сената Департаменты и Общие оных Собрания сообщить ведения.»
«Объясачение» (обложение данью) Средней киргиз-кайсацкой орды. Царский указ, 1824 г. Картина художника Николая Николаевича Каразина (1842-1909) из альбома, созданного в качестве подарка будущему царю Николаю II в 1891 г.Из фондов Омской государственной областной научной библиотеки имени А. С. Пушкина.
В фондах Российской национальной библиотеки в Санкт-Петербурге в Рукописном отделе хранится Донесение от 30 апреля 1824 года первому начальнику Омской области полковнику Семену Богдановичу Броневскому (1787-1858) о торжественном открытии Кокчетавского окружного приказа 29 апреля 1824 года (ф. IV, шифр 836).
«1824 г. апреля 30. Донесение чиновника Омской области начальнику той же области Броневскомуо торжественном открытии Кокчетавского окружного приказа…*
29 апреля на многочисленном собрании в Средней киргиз-кайсакской орде султанов, старшин и биев и простого киргизского народа на южной стороне Кокчетавских гор Кокчетавский окружной приказ открыт торжественно. Старшим султаном выбран сын покойного хана Валия султан Габайдулла, а заседателями в приказ от киргиз — почетнейшие старшины из рода худайберды-атагаевскогоДжингараБайтолин и из рода исеньбокты-киреевского — МусетЯныбеков.
Открытие округа происходило следующим образом. В 10 часов поутру собрался перед линией лагеря весь отряд в парад, штаб- и обер-офицеры в полной форме, а нижние чины в мундирах и полном вооружении, пешим строем. К прибытию на площадь при доме, устроенном для дивана, собравшихся близ отряда киргизских султанов, старшин и биев и прочего их народа, сделан тремя пушечными выстрелами сигнал.
По прибытии их пред дом дивана на площадь принесено туда имеющееся при отряде 3-го линейного казачьего полка знамя при конвое одного взвода с трубачами при игрании марша на трубах. Вслед оного маршировал повзводно отряд и выстроился фронтом повыше площади и киргиз перед домом дивана, знамя постановлено в середину отряда при самом собрании.
По устроении фронта и собрания читаны одним из переводчиков статьи из высочайше утвержденного в 22 день июня 1822 г. о сибирских киргизах устав, переведенные на киргизский язык. По прочтении оного, предложено султанам на основании статей того устава избрать добровольно из среды себя старшего султана для управления округом и председательствования в диване и по одному к каждому кандидату для занятия мест в случае смерти или долговременной болезни, либо отсутствия избранных заседателей до будущих срочных выборов; потом предложено всему народу избрать по родам волостных султанов, по выборе которых предложено им назначить старшим в аулы.
По окончании [произведенных] таким образом, выборов старшего, султана, кандидата его, заседателей, кандидатов их и волостных султанов, на постланных перед домом дивана коврах, принесено муллой, выбранными султанами, заседателями, кандидатами, старшинами, биями и всеми вообще киргизами по их вере и закону на коленях всемогущему богу, подателю всех благ — моление, а трубачи перед тем проиграли на молитву.
По совершении моления, приведены муллой, по установленной форме перед алкораном по их обряду, все султаны, старшины и бии со всем собравшимся киргизским народом на верность подданства, а выбранные старший султан, заседатели, кандидаты их и волостные наличные султаны, вместе с тем, и на верность службы к присяге.
Акт клятвенного обещания, составленный на русском языке и переведенный на киргизский, читан был муллой; слова его повторяли все присягавшие, а потом акт подписали почетнейшие в народе, равно как и выбранные, старший султан и заседатели, а неумеющие писать прикладывали собственноручно свои печати. После сего произнесено муллой по изданной форме, переведенной на киргизский язык, многолетие Государю Императору со всей высочайшей фамилией и потом произнесено оное Государственному совету, Прав. сенату, российскому воинству, высочайше утвержденному по делам сибирским комитету, генерал-губернатору Западной Сибири, областному начальству, верноподданному России доброму киргизскому народу и вновь избранным для управления Кокчетавским округом султанам и старшинам.
Многолетие таковое повторено одним из российских чиновников и на русском языке, с тем вместе произведено 31 пушечных выстрела, а отряд, после пропетия обученными из киргиз певчими многое лето, произносил громко троекратное «ура»; трубачи играли штуки, киргизы, по обычаю своему, с отрядами делали старшему султану поздравление: изготовленный российский герб, двуглавый орел с надписью большими золотыми буквами на российском и киргизском языках «Кокчетавский окружной диван» вознесен на устроенный поверх дома дивана высокий шпиц.
Потом выбранные старший султан и заседатели из киргиз введены в дом дивана, внесен и поставлен на приличном месте портрет Государя Императора и открыто на столе зерцало. Старший султан, заседатели и чиновники российские в сем первом заседании, заняв свои места, а переводчики, помещаясь в передней комнате дивана, составили акт торжественного открытия Кокчетавского окружного дивана на российском и киргизском языках, который потом подписан старшим султаном, российскими чиновниками и заседателями из киргиз, а неумеющие из сих писать приложили собственноручно к оному свои печати, и сим заключилось первое в сей день присутствие окружного дивана.
Между тем, отряд строем повзводно проходил церемониальным маршем перед линией лагеря с отнесением на прежнее место полкового знамени. По окончании в диване присутствия и военного парада, киргизские старшины прилично, по их обычаю, были угощаемы; нижним чинам на тот день выдана порция: по чарке вина и одному фунту баранины; при угощении старшин выданы некоторым бедным из них незначительные подарки, приготовленные из суммы окружной, на сей предмет назначенной, и предоставлено киргизам по их желанию произвести любимое им зрелище и гулянье — байгу, т.е. бег лошадьми с назначением трех призов удачнейшим. В вечеру зажжен фейерверк из приготовленных нескольких ракет, и народ киргизский разъехался по своим аулам.
Г-н Григоровский, представив ведомость (копия с которой здесь прилагается) о волостях, вошедших в состав Кокчетавского округа, доносит, что исчисление семейств и душ в оных есть только приблизительное, ибо оное делано было с показания самих киргиз, которые, как он заметил, по гнездящемуся еще во многих из них предубеждению от ложных внушений, что они наравне с прочими в России иноверцами будут обложены повинностями, количество семейств в подразделениях родов показывали гораздо менее, нежели сколько их есть действительно, гласную же перепись линейное начальство из предосторожности не предполагало еще делать.
Сверх сего: 1, поелику туртугульские роды в состав Каркаралинского округа не вошли, то старший султан Кокчетавского Габайдулла получил известие, что туртугульцы ныне приближаются к Кокчетаву и пришлют непременно своих старшин с просьбой о принятии их в порядок нового устройства и причислении к Кокчетавскому округу, число же их простирается более 3000 юрт или семейств; 2, в показанные по ведомости 17 волостей нагай-караульские роды, кочующие совокупно с ханшей Айханымой Валиевой, коих считают до 1000 юрт или семейств, не помещены потому, что от них не было на выборах и при открытии окружного приказа старшин, но и сия волость вероятно войдет также в Кокчетавский округ; 3, старший султан Габайдулла объявил г-ну Григоровскому, что и султан Сортай в недоумении: откочевать ли далее или принять новое устройство; и поелику в первом случае киргизы, при нем кочующие, его оставят и останутся спокойными на прежних их кочевьях, то султан Габайдулла и полагает, что Сортай вскоре изъявит желание на присоединение и якшалык-караульцев к Кокчетавскому округу, в коих считается до 500 юрт или семейств.
Г-н Григоровский, донося, что по усиленной просьбе всех султанов и старшин, он на другой день открытия приказа, т.е. 30 апреля, пришел к оным от кокчетавских гор в центр волостей расстояния оттоль верст в 70 между Кокчетавом и Иман-Тау в равнине сих двух высоких хребтов к ур. Азат, присовокупляет, что он занимается ныне внутренними распоряжениями к прочному устройству порядка в Кокчетавском округе, ознакомляя старшего султана Габайдуллу и заседателей от киргиз с их новыми обязанностями, в статьях высочайшего устава изложенных, объясняя им, каким образом вводить благоустройство в волостях и в чем российские чиновники со всем своим усердием способствовать им старанием и трудами для блага киргизского народа будет. Он находит нужным пребывание свое в степи продолжать еще на несколько времени, дабы всем сообразно обстоятельствам оставить подробнейшее на всякий случай наставление окружному приказу.
*Казахско-русские отношения в XVIII-XIX веках (1771-1867 годы). Алма-ата. Наука. 1964 (Сборник документов и материалов)). Раздел второй. 1822-1847 годы».
За сто лет до этих событий, в 1730 году, Хан Эбулхаир (Абулхаир) (ок. 1680 — 17 августа 1748) с целью защиты от джунгарскогоразорения просит императрицу Анну Иоанновну (28 января 1693 — 17 октября 1740) о принятии его со всем киргиз-кайсацким народом в подданство России. 19 февраля 1731 года императрицей Анной Иоанновной была подписана Жалованная Грамота Старшине Киргиз-Кайсацкой Орды Эбулхаир Хану и всему войску о принятии их в Российское подданство(о принятии в российское подданство Младшего жуза).
Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1-е. С 1649 по 12 декабря 1825. Т. 8: 1728-1732. № 5704. Стр. 386. СПб., 1830. Государственная публичная историческая библиотека, г. Москва.
Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1-е. С 1649 по 12 декабря 1825. Т. 8: 1728-1732. № 5704. Стр. 387. СПб., 1830. Государственная публичная историческая библиотека, г. Москва.
«Жалованная Грамота Старшине Киргиз-Кайсацкой Орды Эбулхаир Хану и всему войску о принятии их в Российское подданство:
Божией поспешествующей милостью, Мы всепресветлейшая, Державнейшая, Великая Государыня Анна Иоановна, Императрица и Самодержица Всероссийская и пр. и пр. и пр. Киргиз-Кайсацкой Орды Эбулхаир Хану Старшине и всему Кайсацкому Войску Нашего Императорского Величества милость:
Понеже Мы, Великая Государыня, Наше Императорское величество, из писания твоего Эбулхаир Хана, чрез посланцов твоих КутлумбетаКуштаева да СеинткулаКуйдантулова, усмотрели желание твое со всем твоим владением быть в подданстве Нашем и с подданными Российскими – с Башкирцами быть в миру; а те посланцы твои Эбулхаир Хан словесно здесь доносили, что желаешь ты Хан с войском Кайсацким быть в подданстве у Нас на следующих пунктах: Первое, обещаетесь Нашему Императорскому Величеству служить верно и платить ясак, так как служат Башкирцы. Второе, чтоб от подданных Российских обид и разорения вам никакого не было. Третье, ежели на вас Кайсаков будут нападать какие неприятели, чтобы вы могли от того Нашим Императорского Величества защищением охранены быть и счислять бы вас с подданными Российскими. Четвертое, чтоб Ясырей, взятых от вас Башкирцами и прочими Российскими подданными, вам возвратить, а вы обещаете взятых Россиян отдать и с Башкирцами, и с Калмыки быть в миру. И Мы, Великая Государыня Наше Императорское Величество тебя Киргиз-Кайсацкого Эбулхаир Хана Старшину и все Киргиз-Кайсацкое войско пожаловали, повелели по прошению вашему принять вас в подданство на вышеизображенных требуемых вами пунктах. И потому надлежит вам Хану и всему войску Кайсацкому содержать себя всегда в постоянной верности к Нашему Императорскому Величеству и к Нашим Наследникам, и когда по указу Нашего Императорского Величества будет вам наряд куда на службу Нашу с другими подданными Российскими, с Башкирцы и с Калмыки, тогда вам с ними вместе во определенные места ходить со всякою охотою. На Башкирцов и на Яицких казаков и на Калмык и на других Русских подданных никаких нападений, набегов и обид весьма не чинить и жить с ними мирно и бессорно; такожде купцам Российским подданным ездящим из Астрахани и из других мест с караваном и особо к вам и чрез ваши жилища и кочевья в другие места, никакого препятствия и обид не делать, но наипаче оных от всяких опасных в пути случаев охранять и в проездах их вспоможение чинить. Посланцы твои Эбулхаир Хана допущены были пред Нас и в бытность их в Москве довольствованы кормом, и на отпуске пожалованы Нашим жалованьем и отпущены к тебе Эбулхаир Хану, и подводами и в дорогу на корм такожде удовольствованы; впрочем на милость Нашего Императорского Величества быть тебе Эбулхаир Хану надежну.
Дана в Москве лета 1731 Февраля в 19 день, Государствования Нашего второго года.»
(Продолжение следует)