Имя Ивана Ефимовича Шедловского, инвалида Великой Отечественной войны, бывшего прокурора Зерендинского района, хорошо известно не только сельчанам-старожилам, но и далеко за его пределами.
Его самоотверженный труд в должности прокурора, юриста первого класса бывшего Чистопольского, Келлеровского районов Кокчетавской области, юриста первого класса чтят и помнят до сих пор. За долголетнюю и добросовестную работу в органах прокуратуры награждён орденом «Знак почёта».
В музее Акмолинской областной прокуратуры бережно хранятся немало интересных документов, материалов об этом замечательном человеке. О его человеческих качествах, душевной теплоте помимо высокого профессионализма в работе вспоминают добрым словом.
В июне 2025 года ему бы исполнилось 105 лет со дня рождения, а не стало этого легендарного человека 22-го апреля 1987 года.
…Погожим выдался день 22 июня 1941 года. В это время Иван Шедловский – курсант Малинской полковой школы на Житомирщине, который только надел военную форму во время призыва в армию. Сельскому пареньку, за плечами которого уже были нелегкие детство и юность, невзгоды, закалившие его волю, выработавшие настоящий характер и большое трудолюбие, не хватало знаний. Он хотел учиться, и местом учёбы стала полковая школа.
В этот воскресный июньский день роты курсантов находились на тактических занятиях.
Самолёты с чёрной свастикой на крыльях появились во второй половине дня. Они обстреляли летний лагерь курсантов, сбросили бомбы на железнодорожное полотно у станции Коростень. Завыли сирены. Так для юного курсанта Ивана началась война…
Советские войска были брошены к месту немецкого прорыва. Рота, в которой служил И. Шедловский, заняла оборону у небольшой речки. Этот бой оказался последним для младшего командира — он был тяжело ранен осколком снаряда в правую руку. Полгода пролежал в госпитале, надеясь, что вылечится и снова пойдёт в бой с врагом мстить за родную землю, за своих трёх погибших братьев. Однако воевать на фронте не пришлось, врачи сказали, что рука у него не будет работать.
«22 июня 1941 года явилось памятным событием в моей жизни. 9 часов утра. Полевой военный лагерь, расположенный вблизи станции Коростень Житомирской области, который был оповещён солдатским горном о команде «Выходи строиться!». Мгновенно опустели зелёные солдатские палатки, вся полковая школа, в составе которой был и я, будущие военные вытянулись в несколько рядов длинной нитью. Каждый командир роты повел своих питомцев на тактические занятия. День 22 июня 1941 года выдался исключительно тёплым, тихим и ясным, занятия проходили целеустремленно, каждый старался как можно лучше овладеть военным мастерством. Неплохо проходили и перерывы между тактическими занятиями: бойцы резвились, шутили и к концу отдыха втягивали в себя дым махорки, стараясь докурить самокрутку. Всё это хорошее настроение солдат и командиров, как и всего советского народа было омрачено во второй половине дня чёрным делом немецко-фашистской военщины.
Над нашими головами пролетело звено немецких самолётов, обстрелявших наш лагерь и мирных жителей станции Коростень.
Завыла сирена тревоги, все подразделения вновь вытянулись единой линией, а командир полковой школы известил нас о развязывании войны фашистами. Мгновенно исчезли зелёные солдатские палатки полевого лагеря, а мы были направлены на передовые позиции фронта.
Так для меня началась Великая Отечественная война, война-освободительница, впоследствии наголову разбившая коварного и сильного врага.
Будучи на передовых линиях фронта, я получил два тяжёлых ранения, а самым серьёзным из них было ранение правой руки. Осколком снаряда пронзило руку с раздроблением кисти.
Находясь в госпитале на излечении, я горел желанием быстрее залечить раны и вступить в бой с врагом, чтобы отомстить за причинённое не только мне, а и моим товарищам горе. Но ранение оказалось тяжёлым, а излечение сложным, в силу чего мне пришлось лежать в госпитале около шести месяцев.
Незадолго перед выпиской мне стало известно, что правая рука у меня не будет работать. Было горестно и страшно. Казалось немыслимым, что я, 21-летний юноша, остался без правой руки, я боялся появиться в таком виде в деревне, откуда уходил на службу в армию.
Временами падал духом, считая, что никому в таком виде не нужен, что надо мной будут смеяться. Однако, старался себя переубедить, повседневно вырабатывая и укрепляя силу воли, верил в силу советского народа, в силу партии и поэтому будучи непригодным на фронте для защиты Родины, после демобилизации я вернулся к семье, уверенный, что мне помогут овладеть какой-нибудь специальностью»,- такие воспоминания покойного Ивана Ефимовича Шедловского сохранились о периоде участия в Великой Отечественной войне.
В марте 1942 года, демобилизовавшись из армии, он не знал куда идти, что делать, где принести больше пользы Родине в тяжёлый час, как помочь разбить общего врага, где лучше проявить способности бывшему воину.
«Борьба с преступностью – тоже фронт, только оружием будет не винтовка, а статьи законов», — так сказали ему в райкоме партии. И его направили работать в прокуратуру.
И снова напряженный труд. Изучение положений права, тренировки в письме левой рукой.
С августа 1944 года Иван Шедловский – следователь прокуратуры бывшего Келлеровского района. Многому его научил прокурор района Василий Данилович Верховяк.
В годы войны единственным оснащением следователя были только ручка и Кодекс. О пишущей машинке или необходимом транспорте не было и речи. Однако упорство и настойчивость помогли ему освоить работу, преодолеть трудности, быстро овладеть профессией следователя.
За успешное расследование ряда дел генеральный прокурор СССР в 1956 году наградил И. Шедловского именными часами. Позже он расследовал немало громких и сложных дел, об этом неоднократно отмечалось в приказах генпрокурора Советского Союза.
В течение многих лет Иван Ефимович постоянно участвовал в судебных процессах по важным делам, при этом он никогда не забывал о том, что в борьбе с преступностью нельзя руководствоваться личными чувствами и нельзя быть формалистом – заглянул в закон и проси меру наказания. Его опыт научил – надо ещё и ещё раз поразмыслить, разобраться во всех обстоятельствах дела, чтобы исключить малейшую возможность ошибки.
…У меня в руках пожелтевшая от времени книга «Советник юстиции» 1972 года издания, в которой собраны очерки о трудной и напряженной борьбе ветеранов следствия с правонарушителями– от районных прокуроров до сотрудников центрального аппарата прокуратуры Казахстана.
Невозможно равнодушно читать воспоминание прокурора следственного управления прокуратуры КазССР И.А. Лепихина «Всегда с людьми» об Иване Ефимовиче Шедловском, который в то время трудился прокурором бывшего Чистопольского района (в период с 1972 г. по 1982 год работал прокурором Зерендинского района – прим. автора).
…Ножом на деревенской свадьбе убит человек, преступник на свободе, улики отсутствуют…
Нераскрытое преступление оказывает невидимое, но определенное влияние на окружающих, а прежде всего пагубно влияние на самого преступника, у которого страх постепенно ослабевает, кошмар содеянного бледнеет, и он с превосходством начинает поглядывать на людей, укрепляясь в ошибочном убеждении, что и в другом случае всё может сойти ему с рук.
Поэтому легко понять, почему нераскрытое преступление не давало покоя Ивану Ефимовичу, сидела, как заноза в мозгу. Его неустанно работающая пытливая мысль, глубокий анализ, его настойчивость и тщательность в расследовании дела помогли раскрыть сложное преступление. Причем в задержании преступников, один из которых оказался опасным рецидивистом, вместе с участниками оперативной группы, рискуя собственной жизнью, принимал участие сам прокурор.
Однажды по предложению Ивана Ефимовича на центральной усадьбе совхоза состоялся товарищеский суд над виновным в деле о хищении одного мешка комбикорма на свиноферме. В зале присутствовало много народу, и «похититель» чувствовал себя неловко под осуждающими взглядами товарищей. Он то краснел, то бледнел, пот с него лился градом. Свою вину человек признал, дав обещание больше ничего подобного не совершать. Цель, ради которой состоялся товарищеский суд, казалось бы, была достигнута.
Однако, на второй день в прокуратуру поступило анонимное письмо, автор которого с обидой писал, что прокурор занимается мелкими делами, а между тем в этом же отделении совхоза управляющий Шульц, заведующий фермой Фролов и учётчица Майер зимой тоннами продавали комбикорм. Они, якобы, расхищают взрослое поголовье свиней, скрывают падёж молодняка, который восстанавливают за счёт неоприходованных поросят.
И прокурор снова в совхозе, но теперь не один, а с ревизором райсельхозуправления. Проверка убедила прокурора, что на ферме орудуют жулики, он возбудил уголовное дело. При обысках на квартирах у подозреваемых нашли крупные суммы денег, на имущество был наложен арест. Следствие установило, что преступники длительное время безнаказанно занимались хищением, и за это они понесли суровое наказание.
Работая прокурором, Иван Ефимович всегда считал, что только тщательный анализ положения дел в районе, хорошее знание состояния производства в совхозах, на предприятиях, постоянное укрепление связей с общественностью помогают ему правильно оценить отдельные факты и сигналы с мест, обобщить их и внести необходимые предложения в партийные и советские органы района.
«Без душевной теплоты и человечности немыслима работа прокурора. Активно вмешиваясь в судьбу человека, он выступает то в роли обвинителя, то в роли защитника. Но в каждом случае прокурор должен отстаивать только закон, правду и справедливость. Очень важным в своей работе Иван Ефимович считал культурность, но это означало не только вежливое обращение с гражданами. Самым главным он считал строгое соблюдение законности при исполнении служебных обязанностей, ограждение человека от посягательств на его права, закреплённые законом», — так вспоминают в книге его коллеги прокуратуры Казахской ССР.
«К Ивану Ефимовичу приходили на приём люди разных профессий, разного возраста, чтобы поблагодарить его за помощь, за то, что он вовремя предостерёг их от неверного шага. Разные люди бывали у него, одни приходили за советом, другие с предложениями и жалобами. К нему обращались не только как к прокурору, но и как к члену райкома партии, депутату райсовета», — а это другое воспоминание одного из сотрудников районной прокуратуры.
Иван Ефимович Шедловский считал, что в своей работе он сделал ещё далеко не всё, что может и должен сделать в своей работе больше, поскольку много лет стремился к главной своей цели – искоренению преступности при широком содействии общественности.
Немало он взрастил грамотных учеников, профессионалов своего дела, которые нашли своё призвание в органах прокуратуры. Среди них – бывший прокурор областной прокуратуры О.Ф. Бабкина, доктор юридических наук, прокурор в генеральной прокуратуре, адвокат Т.Викулова и др.
Сегодня дань памяти этому человеку отдают и жители Зерендинского района, где более десяти лет И.Е.Шедловский трудился районным прокурором.
Своими нынешними успехами радуют его дети и внуки, проживающие в селе Зеренда – дочери Солоницына Галина Ивановна и Бережная Любовь Ивановна, сын Шедловский Владимир Иванович.
В преддверии празднования 80-летия Победы в Великой Отечественной войне чётко для себя уясняешь, что в военное время самоотверженная работа следователя прокуратуры была тем же фронтом в борьбе с преступностью, когда на вооружении не винтовка или граната, а законы, которыми поражались преступники, наносившие большой вред родной стране, своему народу.
Однажды персидский поэт, мыслитель Саади сказал слова, которые с полным правом можно отнести в дань памяти о человеке, который своим беззаветным трудом на благо Родины оставил яркий след – дорогому Ивану Ефимовичу Шедловскому:
«… Никто не вечен в мире,
все уйдет,
Но вечно имя доброе живет.
Нет! Никогда не умирает тот,
Чья жизнь прошла
светло и беспорочно,
Чья память незабвенная
живет,
В сердцах людей,
укоренившись прочно…».
Вся жизнь – в борьбе…
В семейном архиве дочери И.Е. Шедловского Галины Ивановны Солоницыной, которая живёт в селе Зеренда Зерендинского района, я натолкнулась на записи её покойного отца, в которых он повествует о своём жизненном пути, рассказывает о непростом детстве, службе в Советской армии в период Великой Отечественной войны, работе в органах прокуратуры.
Он искренне размышляет о ценностях жизни, своих жизненных целях, делится планами на будущее.
С некоторыми эпизодами автобиографического повествования я хотела бы познакомить дорогих читателей уважаемого издания «Кокшетау сегодня».
…Моя трудовая книжка, хранящаяся в отделе кадров Кокчетавской областной прокуратуры, очень бедна записями, но в её корках — 25 лет моей работы в органах прокуратуры.
Там имеется только две записи:
1. Служба в Советской Армии с 1940 по 1942 год.
2. Принят на работу следователем прокуратуры Келлеровского района Северо-Казахстанской области -VIII– 1942 г.
Иных записей об увольнении, принятии на работу, кроме перемещений в течение истёкших 25 лет не имеется.
…Родился я немногим более двух с половиной лет после установления Советской власти в нашей стране, в июне 1920 года. Мой отец принадлежал к неимущему классу. Он, как и другие бедняки, получил землю для обработки, которую ему помогали своими средствами обрабатывать более богатые.
Очень хорошо мне запомнился период коллективизации. В то время я был деревенским мальчишкой. К нам в деревню приехал коммунист Ураков, которому партия поручила организовать в нашем селе колхоз. Он начал знакомиться с людьми, распознавать тех, кто способен был стать организатором колхоза и тех, кто мог подрывать это большое дело. Моему отцу в 1932 году из колхозного приплода выдали тёлку, которая впоследствии стала кормилицей шести детей отца. Росла семья моих родителей, они воспитывали нас – 9 человек.
Из-за тяжёлых материальных условий мне в своё время не представилось возможным получить специальное образование. Вся моя надежда на получение специальности была возложена на тот период, когда я начал готовиться к призыву на действительную службу в ряды советской армии. Именно там я мечтал получить военную специальность и отдать себя делу укрепления наших славных вооруженных сил.
Через три месяца после призыва в армию мне предоставилась возможность осуществить свою мечту – меня направили в январе 1941 года в Малиновскую полковую школу, где проучился до 22 июня 1941 года и…
…Будучи на передовых линиях боя, я получил два тяжёлых ранения, самым серьёзным из них было ранение правой руки. Осколком снаряда пронзило руку с раздроблением кисти, и меня направили в госпиталь.
…Было горестно, более того, страшно, казалось немыслимым, что я, юноша в 21 год, остался без правой руки, временами падал духом. Однако, я старался себя переубедить, повседневно вырабатывая в себе и укрепляя силу воли, верил в силу партии и советского народа.
1942 год. По вызову прокуратуры Мамлютского района Северо-Казахстанской области впервые в жизни перешагнул порог прокуратуры. Меня на беседу пригласил следователь прокуратуры Коган Лев Ионович (позже начальник следственного отдела прокуратуры СКО – прим. автора). После беседы с ним, я уяснил, что работа следователя связана с борьбой с преступностью, понял, что эта работа, особенно в военное время, это почти тот же фронт, только на вооружении будут наши советские законы вместо винтовок. Вместе с Львом Ионовичем для будущей работы было найдено обоюдное решение – приучать левую руку к написанию букв.
…За время работы в органах прокуратуры встречал очень много трудностей, тем более, что я не мог писать, потребовалось много времени, чтобы научиться писать левой рукой.
Время шло, я начал всё больше и больше осваивать работу, самостоятельно изучать все отрасли права. Много помогали старшие товарищи по работе.
В годы Великой Отечественной войны у меня, как у следователя, было много неудач. Я не знал, как нужно расследовать уголовные дела, с чего начинать и чем завершать, но преодолевая трудности, имея огромное желание стать мастером раскрытия преступлений мне удалось, может быть, не в полном совершенстве овладеть специальностью следователя.
…На моём счету имеется немало расследованных уголовных дел, представлявших особый интерес с точки зрения методов раскрытия преступлений.
Меня растила и воспитывала прокуратура и потому я решил отдать всего себя ей. На посту охраны законности я прослужил 25 лет.
…Планы на будущее таковы, если руководство прокуратуры доверит мне дальше работать в органах прокуратуры, то я готов нести ответственность за результат работы, а стремление к этому у меня есть, готов проработать столько, сколько уже проработал…
Иван Ефимович Шедловский
Наше сообщество в Вконтакте. Подпишись, чтобы быть в курсе новостей!